Мое детство пришлось на 80е-90е годы, я вырос в небольшом подмосковном городе и не видел ничего, кроме позднесоветской архитектуры и соответствующего уклада жизни. Одевался там же, где и все в это время — на вещевых рынках. В 98-м я познакомился с теми, кого сейчас называют первыми в реконструкции. Благодаря контрасту этих людей с окружавшим меня миром и возрасту, в котором начались мои «поиски себя», я увидел другой способ существования и взаимодействия. Реконструкторы не просто одевались в странную и красивую одежду: они создавали костюмы для того, чтобы изучить определённую историческую эпоху.

Сочетание интеллектуальной работы с ручным трудом вызвало у меня интерес.

Российское движение реконструкторов было тогда на этапе своего зарождения. Мастерских, по изготовлению изделий для реконструкторов, было очень мало. Поэтому первым заданием в клубе было сшить себе костюм. Более опытные [реконструкторы] безвозмездно делились лекалами и рассказывали как это сделать, опираясь на собственный опыт.

Это была не первая моя работа руками: с детства мне нравилось что-то мастерить, в школе я ходил в столярный кружок. Пошив костюма мне показался простым делом. Тренировки по фехтованию я исправно посещал, а вот «фестивальная» история мне почему-то показалась не интересной. И мой наставник из клуба, который подсказывал как сшить обувь к костюму, предложил мне сшить еще несколько пар, на заказ.

Я закончил Бауманку и работал в IT. Все это время параллельно продолжал шить вещи из кожи. А в 2008 я принял решение уйти с работы и заниматься только этим. На тот момент я не пытался осмыслить ситуацию рационально, все больше и больше моего времени занимала работа с кожей. Мне было это интересно и я хотел расти в этом деле. Появилось больше свободного времени и через интернет окунулся в культуру вещей, начал изучать бренды и заказывать вещи из зарубежа.

В какой-то момент на фотографиях мне стали попадаться образцы исторической обуви, которую я не понимал, как сделать. Автором этих изделий был Алексей Шолош. Я следил за его деятельностью в интернете и однажды на реконструкторском форуме увидел, что Алексей, ищет подмастерьев. Я раздумывал недолго — решил стать его учеником.

Мастерская была в деревянном доме в деревенском стиле в глухом месте в парке на северо-западе Москвы. Там трудились разные мастера, не только работающие с кожей, но и с деревом и металлом. Я приезжал в мастерскую, ее еще называли «избушка». В начале получал задание сделать простые вещи, такие как кожаные мячи, мешки. По мере роста моего опыта Алексей доверял мне все больше и больше этапов создания изделий. Пока я полностью не взял эту сферу на себя: от обработки запроса до последних стежков. Мы работали с индивидуальными заказами, а также реализовывали изделия на ремесленных маркетах, вроде «Ладьи».

У меня не было амбиции основать свою мастерскую. Мне нравилась командная работа. Но Алексей захотел развиваться в кузнечном деле и, спустя несколько лет нашей работы, оставив мне кожу, колодки и кое-какие инструменты. Он переехал под Калугу, чтобы реализовать свою мечту. Ну, а я сегодня продолжаю его дело.

Направление, в котором я работаю — результат личного увлечения исторической реконструкцией. Я понимал, что эти изделия — не предмет первой необходимости, а очень узкий сегмент. Но мне было важнее делать вещи, о которых мало кто знал и еще меньше кто делал. Паралельно искал другое применение своим навыкам для большего круга заказчиков.

В начале 2010-х годов интерес к heritage и хипстерской культуре был на пике. У людей было желание покупать качественные вещи из натуральных материалов, сделанные ремесленным способом, а вот предложений было не так много. Мои аксессуары из кожи растительного дубления с исторической отсылкой, которые сочетались с современной одеждой, стали востребованными.

Под брендом Finecrafts я занимался созданием исторических реплик предметов различных эпох и культур для музеев и реконструкторов. Сначала на дому, а потом, сняв свою первую мастерскую в цеховом пространстве на заводе, я стал, в том числе, делать вещи и для повседневного использования: обувь, ремни, браслеты и т. п.

Начал вести свою страницу в ЖЖ и участвовать в современных маркетах, таких как Seasons. На одном из таких мероприятий я познакомился с Сергеем Бесовым («Демоны печати», «Partisanpress»), он переезжал в новый ремесленный кластер на «Флаконе» и оставил мне свою крохотную мастерскую на Сухаревской. Эта мастерская оказалась важным новым этапом.

Вскоре я познакомился с Катей Якуниной, на тот момент у нее был собственный бренд сумок. У нас возникло желание сделать совместный бренд современных кожаных аксессуаров, основанных на исторических прототипах. Мы объединили мои знания истории вещей и традиционных технологий работы с кожей, а также её [прим. Екатерины] простоту и минимализм в дизайне. Также у Кати был уже достаточно большой круг ценителей ее изделий.

В это время я научился придумывать вещь, основываясь на концепте, а также применять эту логику на  все изделия бренда. Так появилась первая коллекция и  общий бренд. Мы вместе сняли мастерскую и активно занимались продвижением коллекции: сотрудничали со стилистами и фотографами, закупали рекламу, давали интервью. Параллельно каждый из нас вел личный проект. Благодаря связям Кати наши изделия сразу попали в «Цветной», «Трафик» и другие ключевые точки.

Это был классный проект! Я много практиковался  в дизайне вещей, объединённых одной концепцией: технологичное производство, вещи, отсылающие к европейским и американским историческим прототипам рубежа XIX—XX веков, европейская кожа и традиционная латунная фурнитура.

Через какое-то время я стал замечать, что общий бренда не вызывает прежнего интереса.. Мое внимание стали привлекать дореволюционные вещи с Русского Севера, которые я находил, посещая блошиные рынки. Я стал пробовать делать предметы с этой отсылкой, формировать первую коллекцию. Стал увлекаться этим все больше и больше. В итоге, я покинул проект и сосредоточился на своем авторском бренде — Драсви Венн.

Название бренда связано с Русским Севером. На Белом море в XVII—XX веках, существовал язык руссенорск. Его придумали русские и норвежцы, чтобы лучше понимать друг друга при торговых операциях. «Drasvi Venn» — так звучит приветствие на этом языке, приглашающее к взаимовыгодной торговле. Переводится оно как «Здравствуй, друг».

Я работаю с кожами растительного дубления. Это связано с технологией шитья которую я применяю и близкой мне эстетикой материала. Но в России выделка кож традиционного растительного дубления сильно сократилась, в советское время после запрета частного предпринимательства и перехода на плановую экономику. А в 2000-х закрылись заводы, где производилась кожа растительного дубления по советским стандартам. Сейчас я отбираю материалы в отечественных магазинах, которые выкупают кожу из Европы, в количестве одной или нескольких шкур, списанную с крупных производств. Потому что некоторые европейские дубильни продолжают производить кожу по традиционным стандартам растительного дубления. Например, используя кору дуба без добавления солей хрома и синтетических дубителей. Эта кожа прекрасного качества, которая может годами пылится на складах.

Я собираю и использую винтажные отечественные материалы, если условия хранения были хорошими — запасы, которые были где-то когда-то куплены и лежат десятки лет у кого-то дома на антресолях, или на тех же складах. Радостно что в 2010-х началось возрождение интереса к кожевенному ремеслу. Мне прислали ссылку на видео, где упоминали человека, который захотел возродить традицию выделки оленьей кожи с помощью коры ивы. Это тяжелый физический труд, который требует глубокого знания технологии производства! После нескольких лет экспериментов с кожей у него начал получаться особый продукт: очень тонкая, прочная, эластичная кожа! Я с удовольствием использовал ее для своих изделий. К сожалению, сейчас это производство остановлено.

Концепция переосмысления мне не созвучна. Задача, которую я решаю в рамках этого бренда — просто делать вещи. Я хочу чтобы составляющая дизайна в объектах была минимальной, насколько это возможно. Мне было важно наработать такой опыт, основываясь на практике работы ремесленников предыдущих поколений этнографической культуры Русского Севера, чтобы начать создавать авторские вещи эту материальную культуру продолжающие и актуализирующие. В этом и есть подход — не выдумывать. Это не про переосмысление, а про продолжение традиции делания вещей из кожи. Уловить суть. Посвятить годы труда в одном направлении: изучению культурного пласта, применению технологий, использованию материалов и инструментов которые были тогда и собрать все воедино. У мастеров прошлого не возникало десятков разномастных образов в голове, когда у них появлялась задача сделать сумку для небольшого путешествия. Каждая вещь отвечала своей функции. Архетип каждого предмета уже был. Он сложился естественным образом. Кожевенное искусство России рубежа XIX и XX веков целостно, в нем есть логика, так как оно передавалось из поколения в поколение.

Это сложный вопрос, я сейчас сосредоточен на производстве, а не на поиске и открытиях. Но не так давно нашел на «Вернисаже» кожаную сумку-авоську, которую хотел в свой архив! Кажется, что такие сумки из кожаных обрезков — домашние поделки 60х годов, но на деле у нее давняя история, такие модели встречаются с конца XIX века. Очень вдохновляющий меня образец, обязательно будет в одной из следующих коллекций Драсви Венн!

Продолжать развиваться в выбранном направлении. Новые планы, конечно есть, но пока не готов раскрывать их.