У меня было очень типичное славное детство. Когда мне было 8 лет, мы с мамой переехали в новостройку на окраине Витебска, прямо через дорогу от нас шла стройка новых домов. Там я проводил время, по большей части играя со своим другом. Мы копались в земле и находили сокровища войны: осколки бомб, всякие ящики и коробки с немецкими листовками 1941 года, призывающими советские войска сдаться. Один мальчик нашел пулемет, ржавый, но очень крутой на вид. Конечно, наша пионервожатая отнесла его в «красный уголок». Когда мне было лет 10-11, мы ходили в видеосалоны: платишь один рубль и смотришь «Рэмбо» на маленьком экране телевизора в комнате, полной гопников. Я собирал вкладыши от турецких жевательных резинок: Турбо, Терминатор, Дональд Дак. Мы слушали метал в гараже моего друга, в то время как все остальные слушали техно, [с того момента] я до сих пор не люблю Ace of Base. Интернета нет, телефонов нет, жизнь была опасной и захватывающей. В 1989 году все стало труднее, не хватало еды и одежды, люди говорили о гражданской войне, у моей мамы было три работы. Помню, я пошел в магазин, чтобы купить буханку хлеба, и продавец сказал, что его скоро привезут. Я стоял в большой очереди. Когда хлеб привезли, люди дрались за него, я видел пенсионера с окровавленным носом. У нас были продовольственные карточки на сахар, водку, сигареты. В стране царил хаос.